История в историях. Австро-прусско-датская война Война против дании

Вторая часть романтической войны 19 века, в 1848 г.

К войне
Перемирие, навязанное Германскому союзу англо-русскими посредниками в 1850 г., могло лишь отсрочить неизбежное: шлезвиг-гольштейнский гештальт вопрос необходимо было разрешить. Иного варианта, кроме воссоединения этой части старой империи, населенной преимущественно германцами, с новым союзом, попросту не было - разве, что вся Дания вступила бы в него, в качестве сателлита. Разумеется, в Копенгагене на это смотрели совершенно иначе, полагая что будет достаточно взять и поделить спорные герцогства: в этом случае Шлезвиг, находившийся севернее, присоединялся к Дании в качестве кусочка родины (т.е. терял свою автономию и попросту становился датским), а Гольштейн... тоже оставался при короне, но на прежних правах. Как говорится: и Шлезвиг съесть, и Гольштейн оставить. Германская общественность смотрела на эти намерения с понятным неодобрением: после 1806 г. нельзя было утешаться мыслями, что упомянутые герцогства все равно являются частью Священной Римской империи и управляются немцами. Старая империя тихо умерла, в моде был романтический национализм и прекрасно-грозная музыка Вагнера. Она побуждала германское Отечество к действию, ведь, как известно, немцы - самый музыкальный народ.
Итак, принципиальные разногласия были неразрешимы: маленькая Дания хотела скушать чужое, надеясь, что ее выручит политическая аморфность Германского союза, английский флот или - почему нет? - русские пушки.

Это была, так сказать, суть трагедии, но подобно тому как люди в частной жизни скрывают свою наготу под одеждой, так и народы облачают истинные мотивы в одеяния дипломатии. Конечно же датчане не говорили: мы хотим расчленить и поглотить эти герцогства потому что нам кажется это вполне удобным в настоящий момент - покуда вы, глупые михели, погрязли в спорах между собой! Равно как и немцы не могли сказать в ответ: нам, в сущности, плевать на все эти правовые нюансы, отдавайте наши земли - только мы еще не решили кому - и катитесь к черту.
Датчане нервничали, они помнили свою "победу" в прошлой кампании, когда только прямые угрозы Лондона и Санкт-Петербурга спасли Копенгаген от оккупации его «шлезвиг-гольштейнским ополчением». Они понимали, что время уходит - во всех смыслах. Датский король умирал бездетным и если для королевства наследника без труда подыскали по женской линии, то с герцогствами все было намного сложнее. Германское (саллическое) наследственное право, все еще действующее в Шлезвиг-Гольштейне, давало преимущество наследникам по мужской линии - и таких наследников в Германии было целых два. Отец и сын, оба герцоги: первый в свое время был вынужден уступить датской короне и за звонкую монету отказаться от наследственных земель, но эта сделка, навязанная угрозами, была признана незаконной и пожилой герцог нашел продолжателя своего дела в сыне Фридрихе, которому он не замедлил передать права на Шлезвиг-Гольштейн. Таким образом, смерть датского короля давала прекрасный старт для династического конфликта вокруг спорных территорий.
Позиции Дании были не так уже плохи: все-таки акт передачи прав, пусть и сомнительной правовой ценности, состоялся, а за герцога Фридриха в Германском союзе ратовала только общественность, да Вена, которая была не прочь создать на севере Пруссии еще одно государство - с тем условием, чтобы не предпринимать для этого особенных усилий. Именно поэтому новый министр-президент Пруссии Бисмарк не спешил выступать за права герцога – великого человека, едва только отбившегося от парламентского кризиса, интересовало кое-что побольше нежели восстановление законных прав герцога Фридриха . Кажется, появилась прекрасная возможность покончить с экспансионистскими планами датчан. Еще весной 1863 г. датские националисты навязали слабеющему королю указ, согласно которого в следующем году Шлезвиг становился частью королевства, реализуя лозунг "Дания до Эйдера!" Это была неразумная глупость, порожденная отчаянием и страхом перед грядущим кризисом: согласно условиям Лондонского протокола 1852 г. датчане перед всей Европой обязались соблюдать автономию и нераздельность Шлезвиг-Гольштейна. Подобный акт являл собой пощечину, стерпеть которую германские государства попросту не могли. К войне это не привело только лишь потому, что указ не вступал в силу немедленно и все еще можно было отыграть назад. Но часовой механизм уже начал тикать.
Когда же осенью 1863 г. датский король отошел в лучший мир, датчане сделали Бисмарку (и всей патриотической германской общественности) прекрасный подарок, окончательно переведя вопрос из формально-династического в национально-дипломатическое русло. Новый король Христиан тут же подписал новую конституцию, согласно которой Шлезвиг присоединялся к Дании. В тот же день в Германии объявился претендент в лице нового шлезвиг-гольштейновского герцога Фридриха, восторженно приветствуемый газетами - но не правительством Пруссии. Ее министр-президент не спешил, внимательно отслеживая ситуацию: нужно было использовать датскую глупость так, чтобы дело , имевшее внешне общегерманский характер, принесло материальную пользу исключительно Пруссии. Ради этого Бисмарку пришлось пойти на крайние меры, став на какое-то время совсем непопулярным: против него единым фронтом (что было весьма редким случаем) выступили даже король Вильгельм и кронпринц Фридрих, в порыве германского единодушия желавшие немедленно открыть огонь из прусских пушек по вероломным датчанам. Разве вы не немец? - язвительно спрашивал Вильгельм, обращаясь к своему паладину. Ответ Бисмарка вычеркнули из протокола заседания государственного совета. О мнении общественности и прусского парламента нечего и говорить: невежественный юнкер из Померании пал в их глазах еще ниже. Почему он не послал прусские войска? Почему он не спешит помочь войскам германским? О, этот Бисмарк - враг либеральных и национальных идей!
Между тем, ситуация все еще была неопределенной. Конечно, датчане совершили грубое нарушение, но... неразрывность и автономию герцогств гарантировали Лондон, Париж и Петербург, а не Франкфурт, Берлин или Вена. Кроме того, Шлезвиг в свое время так и не вошел в Германский союз, а статус Гольштейна, согласно новой конституции, оставался неизменным, так что... Британский премьер Пальмерстон сформулировал ситуацию в одной из наиболее цитируемых своих фраз: вопрос Шлезвига-Гольштейна настолько сложен... только три человека в Европе вообще понимали его - принц Альберт, который умер... немецкий профессор, который сошел с ума... я третий и уже вовсе забыл все, что знал о нем. По сути же, речь шла о том, что ситуацию можно было развернуть так и эдак, она давала возможности для всех заинтересованных сторон - именно поэтому Бисмарк и не спешил выступать с открытым забралом на защиту Шлезвиг-Гольштейна, старой датской конституции и наследственных прав герцога Фридриха. Он опасался нового дипломатического поражения, похлеще чем в дни Ольмюца. Следовало действовать наверняка, а пока пусть союзные германские войска (саксонцы и ганноверцы) промаршируют по Гольштейну, ради обеспечения мира. В начале декабря 1863 г. они без боя заняли его - выполняя решение Германского союза об экзекуции . Экзекуторы благодушно смотрели на провозглашение Фридриха герцогом, против чего решительно возражал Бисмарк, который всей душой был за порку датчан, но не ради лишь того, чтобы создать в Германии еще одно полунезависимое владение.
В эти месяцы между Берлином и Веной шли напряженные переговоры, именно в них действительно решался шлезвиг-гольштейнский вопрос. Бисмарку не нужна была военная помощь Австрии, ему требовалась ее солидность, обстоятельность, респектабельность: Габсбурги, с их многовековой историей, придавали делу основательность , в значительной степени лишая будущую кампанию некоторой национальной истеричности текущего века. Император Франц-Иосиф пошел навстречу прусскому министр-президенту - победоносная война, да за германское Отечество, укрепила бы австрийские позиции в Германском союзе, а там - чем черт не шутит - и позволила бы возглавить новый рейх. Соглашение между Габсбургами и Гогенцоллерами полностью изменило складывавшийся было рисунок войны: во-первых, Берлин и Вена объявили себя защитниками соглашений 1852 г.; во-вторых, выступили единым фронтом против аннексии Шлезвига Данией; в-третьих, дезавуировали требования Германского союза, с их герцогом Фридрихом и национальным объединением под знаменами Союза. Одним ударом Бисмарк перехватил знамя борьбы за общее дело , вручив его Пруссии (Австрия, по понятным географическим причинам, могла играть лишь вспомогательную роль); развязал себе руки в отношении будущего Шлезвиг-Гольштейна; успокоил заинтересованную международную общественность , крайне тревожно наблюдавшую за страстями кипевшими в Германском союзе. Вы же не станете возражать против нашей защиты, вами же навязанного нам, Лондонского протокола - сардонически спрашивал прусский министр-президент у гарантов . И поверьте, успокаивающе добавлял он, лучше это сделаем мы, старые-добрые монархии, чем за дело возьмутся парни из Франкфурта. Поневоле пришлось соглашаться.
В середине января 1864 г. Австрия и Пруссия направили датскому королю ультиматум, дав два дня на то, чтобы отыграть назад , отменив указы покойного Христиана и новую конституцию. Датчане отвергли эти совершенно справедливые требования (чем безмерно обрадовали Бисмарка) - война началась.
Она стала идеальной войной по Бисмарку - не была подготовлена им, но проистекала из старых, естественных причин. Министр-президент, часто сравнивающий политику с рыбалкой, был убежденным противником искусственного создания конфликтов (являясь при этом прекрасным мастером создания нужных предлогов для силового разрешения, ввиду неизбежности такового), но считал необходимым использовать складывающуюся ситуацию с максимальной выгодой для отечества. Это был своеобразный политический оппортунизм, политика здравого смысла: глупо было бы позволять Дании удерживать Шлезвиг-Гольштейн, с его немецкими жителями (только в Северном Шлезвиге преобладало датское население), раз уж датчане сами решили сыграть на обострение. И Бисмарк полностью использовал сложившиеся возможности, умело проведя государственный корабль среди скал: де-юре Пруссия воевала за надлежащее исполнение Лондонского протокола 1852 г., навязанного англо-русской дипломатией... той же Пруссии! Бисмарк пожертвовал Германским союзом, депутаты которого поносили австро-прусских предателей великогерманской идеи , пожертвовал даже легитимистским принципом, отказавшись поддерживать притязания наследного шлезвиг-гольштейнского герцога. И все это только ради одного - возможности какое-то время спокойно воевать с Данией. Теперь дело было за военными.

Пруссак и датчанин: больше

Силы и планы
Хотя в Пруссии демократы продолжали свою войну с правительством, от королевства и не требовалось больших военных усилий для успеха. Вопрос сводился к месту для драки , как в политическом, так и в чисто военном смысле. Было очевидно, что австро-прусским союзникам выгодно закончить кампанию как можно скорее, покуда французы связаны мексиканской авантюрой, русские польским мятежом, а англичане не знают кого им натравить на немцев. Датчанам, по понятным причинам, выгодно было строго противоположное - они стремились затянуть кампанию, рассчитывая на благоприятное вмешательство тех или иных держав, как в прошлую войну.
Увы, эта очевидность носит несколько ретроспективный характер: что у Берлина, что у Копенгагена существовали свои подводные течения, мешавшие действовать наиболее благоразумным образом. Впрочем, если датчан необходимость все-таки заставляла, в целом, придерживаться здравого взгляда на положение дел, то у пруссаков все обстояло значительно труднее.
Датская армия, практически все силы королевства (38 т. солдат), была из политических предпочтений введена в Шлезвиг, где ей, при правильных действиях немцев, грозило окружение и поражение. В свою очередь, пруссаки, для которых разгром датской армии в Шлезвиге был императивом хотя бы потому что соглашение с Австрией не предусматривало перехода союзниками границ герцогства и дальнейшего продвижения в Ютландию, блистательно упустили этот шанс. И тут дело не обошлось без Вены - войска императора, исполнявшие на театре военных действий роль второстепенную, не могли не подчиняться пруссакам, но командовать ими должен был лишь фельдмаршал, на меньшее Франц-Иосиф был не согласен. Прусская армия не воевала по-настоящему с 1815 г., а потому фельдмаршал в ней был только один, зато какой! Бравый фон Врангель родился за два года до смерти Фридриха Великого, начал служить в армии с двенадцати лет, а в войну 1848-50 командовал немцами и даже успел оккупировать Ютландию, без санкции Берлина. В 1864 г. ему стукнуло... о, Господи, восемьдесят лет и, хотя солдаты любили папашу Врангеля , старый воин отличался сложным характером, а воевать по-новому не умел. Поэтому планы начальника прусского генерального штаба фон Мольтке о быстром, в три-четыре дня, окружении и разгроме датской армии, были благополучно засунуты старым фельдмаршалом в сапог и там забыты.
Это было обидным, ведь прусская армия была как никакая другая была подготовлена для войны нового типа. Солдаты в синем обладали секретной игольчатой винтовкой Дрейзе, заряжавшейся не с дула, как у всех, а с казенной части (можно лежа). Новое оружие (разработанное аж в 1835 г.) давало его обладателям невиданное преимущество в скорости стрельбы - прусский пехотинец делал в минуту три выстрела, на что его датский супротивник мог ответить лишь одним. Кроме того, прусские винтовки поражали неприятеля на значительно более дальнем расстоянии нежели датские ружья системы Минье . Наконец, у пруссаков были прекрасно обученные солдаты, лучший в мире офицерский корпус и великолепная артиллерия. Для войны Пруссия выставила 35 т. группировку, доведенную в финале до 60 т., к которым присоединился 20 т. австрийский корпус фон Габленца.
Военный вождь датчан, генерал де Меза, был на целых восемь лет моложе своего прусского противника и первый боевой опыт получил в 1807 г., обороняя Копенгаген от британского флота и десанта. Хотя скромный артиллерист-преподаватель поднимался по военной лестнице крайне медленно, а кроме того панически боялся холода и… поездов, его час пробил во время войны 1848-50 гг., когда полковник де Меза принял командование над дивизией, заменив раненого генерала. Теперь он возглавлял полевую армию королевства, требования к которой значительно превосходили возможности солдат и их командира.
Тем не менее, у датчан были и свои козыри. Понятное дело - их армия уступала врагу в численности, выучке и технической оснащенности. Иначе и быть не могло. Но Дания располагала мощным, превосходящим своего балтийского неприятеля, флотом: против четырех прусских паровых корветов, трех парусных фрегатов, двух десятков канонерских лодок и прочей мелочи (включая шхуну короля Вильгельма) датчане могли выставить 64-пушечный паровой линейный корабль, несколько паровых фрегатов, новейший двухбашенный броненосец, а всего - три десятка паровых судов с четырьмя сотнями орудий, десяток парусных (от двух линейных кораблей до двух шхун) при почти сотни орудий и пять десятков более мелких гребных посудин. Преимущество на море имело особенное значение в связи с географией театра военных действий: датчане могли, как и в прежние времена, пожертвовать Ютландией, спокойно укрывшись на своих островах под защитой флота. Интригу вносило лишь участие Австрии, которая вполне могла бы послать свою эскадру на север, но эта угроза пока имела лишь умозрительный характер.
Кроме того, датская оборона в Ютландии основывалась на укреплениях при Даневерке, в одном из наиболее узких мест полуострова. Датский парламент, зависимый от общественного мнения, рассчитывал, что армия будет упорно защищать эти позиции: еще в начале 9 века датский король Гудфред строил там укрепления, опасаясь натиска восточных-франков, теперь романтика 19 века требовала жертвы. Впрочем, в этом случае требования нации вполне совпадали с военной целесообразностью - бросать хорошо расположенные позиции без боя действительно было бы излишним.

Война по-Врангелю
Немцам требовалось время: обозленные на пруссаков и австрийцев германские государства отказались пропускать войска бравого фон Габленца через союзные территории и австрийцам пришлось катить на поездах через Силезию, а не Баварию. Первого февраля австро-прусские войска пересекли реку Эйдер, границу между Гольштейном и Шлезвигом. Австрийцы должны были наступать на датские войска с фронта, а пруссаки совершить обход. К сожалению, планы Мольтке практически не учитывались полевым командованием союзников - обходной маневр выродился в нечто вроде демонстрации . Особенно забавным было то, что в первых стычках австрияки показали себя намного лучше пруссаков - их войска уже были окурены порохом. Продвижение обходных прусских колонн у бухты Шляй было остановлено и только ввод в дело новых войск заставил датчан начать отход. Через пять дней после начала кампании де Меза запаниковал разгадал план врага и начал отводить свою армию к морю, бросив годами подготовлявшиеся линию Маннергейма укрепления под Даневерке. Преследовавшим его австрийцам удалось навязать арьергардный бой при Оверзее. Храбро сражавшиеся датчане упорно прикрывали отступление своей армии, долго не сдавая позиций, наконец австрийцы ударили в штыки и разбили противника, потеряв четыре сотни солдат против тысячи. Но остальные войска датчан преспокойно оторвались от неприятеля и укрылись за окопами Дюппеля - небольшого городка на юге Ютландии. Позади армии встал датский флот, готовый поддержать солдат огнем своих пушек. Дюппель не только защищал подступы к датским островам, но и служил окном для Копенгагена - эта фланговая позиция делала наступление австро-прусских сил в Ютландии немного опасным. Датчанам не могло быть известно секретное соглашение между Веной и Берлином, ограничивающее продвижение их войск шлезвигской границей, но оба очевидных фактора - невозможность для Вены и Берлина вести сколь угодно долгую кампанию и неограниченно наращивать свою группировку в Ютландии, - были в их пользу. Тем не менее, несмотря на то, что армия была спасена, общественное мнение требовало своего козла отпущения - и генерал де Меза был снят с поста главнокомандующего. На его место пришел молодой (шестьдесят семь лет) генерал Герлах - стойкий, но лишенный воображения солдат.
Между тем, немцы обложили датскую армию в Дюппеле и остановились на границе Шлезвига. Прусский король, понукаемый Бисмарком, строжайше запретил переходить на собственно датскую территорию и только, курсирующий между Берлином и союзным штабом, Мольтке умолял продолжать наносить удары по врагу, разбить его, а потом предписать мир. Этот гений стратегии, под сдержанными манерами которого лишь изредка прорывалась страстная натура, не находил тогда понимания ни у Врангеля, ни у Вильгельма. Казалось, что война фактически завершилась - герцогства освобождены, дело за утомительными дипломатическими переговорами. Выручила случайность - небольшой отряд прусских гусар, не сильно разбирающихся в хитросплетениях внешней политики, занял небольшой датский городок, через полторы недели после занятия укреплений у Даневерке. Фельдмаршал Врангель закусил удила и отказался отзывать их - это, дескать, покроет его седины позором и т.п. Войска остались - и гром не грянул. Никто не спешил на помощь бедной Дании , а погода, бывшая в феврале крайне дурной, и вовсе сменила гнев на милость. Итак, после трехнедельной паузы, Берлин и Вена договорились: они продолжат экзекуцию и доведут дело до победного конца. Австрийцы устремились в Ютландию, а пруссаки принялись решать проблему Дюппеля .
Долгое время прусское руководство не могло решиться - атаковать датскую армию за ее укреплениями (и с флотом) или нет? Политики требовали военного успеха, но непосредственно командующий пруссаками у города принц Фридрих Карл был против лобовой атаки, в чем его поддерживал Мольтке. Последний считал, что вместо нее следует обойти дюппельские позиции по морю и захватить остров Альс, находящийся между полевой датской армией и Копенгагеном. Но погода подвела немцев - подготовленную к началу апреля десантную операцию пришлось отложить из-за начавшихся штормов. Датчане что-то заподозрили и принялись усиленно готовиться к отражению любой атаки на остров. Тогда немцы все-таки решились на штурм датских позиций.
Сражение началось во второй половине апреля - шестичасовая артиллерийская подготовка (в ходе которой опять была разрушена ставшая впоследствии знаменитой Дюппельская мельница ) позволила пруссакам практически без боя захватить первую линию укреплений. Идущих в бой солдат поддерживала игра военного оркестра под управлением композитора и дирижера Пифке, который, по легенде, тогда же сочинил свой знаменитый Дюппельский марш . Датчане попытались контратаковать, их поддерживал огонь 14-ти пушек броненосца, но все попытки вернуть утраченное были отражены. Более того, уже через несколько часов после взятия первой линии укреплений немцы были на второй - бой занял значительно меньше времени чем артподготовка. Потери датчан составили почти 5 т. человек против 1 т. у немцев, но они вновь сумели отойти, укрывшись на Альсе и взорвав мосты, связывающие его с материком. Сопротивление еще далеко не сломлено - резюмировал Мольтке, братья которого были чиновникам на датской службе.
На севере австрийцы оказались в аналогичной ситуации - они остановились перед укреплениями под Фредерисией, защищавшими переправу на остров Фюн.

Десант на Малой земле

Война по-Мольтке
Мольтке не очень-то доверял возможностям австрийцев в Ютландии - слабость их артиллерии может привести к тяжелым потерям, что будет равнозначно поражению. Необходимо вернуться к прежней стратегии и вместо лобовых атак предпринять обходные десанты на острова. Это позволит избежать ненужных потерь, а заодно остудит пыл копенгагенских парламентариев, полагающих себя недосягаемыми под защитой флота.
Этот флот осуществлял блокаду Пруссии на Балтике и Германского союза в Северном море, при полной поддержке Англии, чьи симпатии были целиком на стороне Дании. На Балтике имело место несколько стычек, не приведших к каким-либо результатам, но в Северном море дела приняли намного более интересный оборот. Пруссия имела там небольшую эскадру (авизо и две канонерки), но только прибытие авангарда австрийского флота (два паровых фрегата, корвет и канонерка) под командованием фон Тегетгоффа, единственного австрийского моряка, вошедшего в мировую историю, позволило немцам вступить в бой с датчанами. Перед сражением, исход которого не вызывал ни у кого сомнений (ну какие из австрийцев моряки?), капитан Тегетгофф вынужден был сделать заявление, что его суда ни в коем случае не пойдут на Балтику, он-де призваны лишь защищать судоходство Германского союза - лишь после этого англичане были несколько успокоены . Датчане, преспокойно заправлявшиеся в английских портах, с нетерпением ожидали австрийцев, рассчитывая перетопить их как котят в ведре.
Лишенный любви британского общественного мнения Тегетгофф оставил в пути из-за технических неисправностей корвет и канонерку, но был полон решимости прорвать датскую блокаду. Объединив свои силы с прусскими (два фрегата и три канонерки), храбрый капитан напал на вражескую эскадру (два фрегата и корвет) у Гельголанда. И проиграл. Датчане расстреляли его флагман и только лишь мужество самого капитана и, как утверждают, меткий выстрел прусской канонерки, на время нарушивший управление самым мощным из датских фрегатов, уберегли союзников от больших бед. Стороны разошлись при своих , хотя австрийские суда пострадали сильнее, равно как и потери среди австро-прусских моряков были выше (около 130 против 68). Тем не менее, вскоре прибыли основные австрийские силы, включавшие в себя линейный корабль и броненосный фрегат - и вражеская эскадра ушла в Норвегию. Остававшиеся на западном берегу Шлезвига суда-каперы были захвачены австро-прусскими канонерками в смелой атаке - на этом история датской блокады в Северном море и закончилась.
Все эти военно-морские события происходили в апреле-мае, между тем англичане уже спешили на помощь Копенгагену: в конце апреля в Лондоне начала работу конференция по шлезвиг-гольштейнскому вопросу, а в середине мая было заключено перемирие. Бисмарк был демонстративно умерен, он предложил вернуться к прежней системе - личная уния между датской короной и герцогствами, при полной автономии последних, но дураки в Копенгагене упустили свой последний шанс выпутаться из дела. Они все еще рассчитывали на неприступность своих островов и интервенцию России или Англии. Из Парижа Наполеон предложил провести в герцогствах столь любимый им плебисцит, но это предложение лишь шокировало царских дипломатов, не желавших распространения порочной практики народного волеизъявления. У немцев тоже было не все гладко - икона германской общественности герцог Фридрих никак не желал соглашаться на условия Бисмарка (прусский контроль над внешней политикой и армией), - но их дорога была проще. В конце концов, война шла уже почти полгода, а коалиция, желающих воевать с германскими государствами ради того, чтобы шлезвигские и гольштейнские немцы оставалась под управлением датской короны, никак не складывалась. В июне срок перемирия истек.
Теперь за дело принялся Мольтке. Еще в мае, после личного доклада королю, он был назначен временным начальником штаба союзных войск. Кроме того, был отставлен Врангель (этот крепкий вояка поглядит и на войну 1870-71, доживя до последней русско-турецкой кампании в 19 веке). На его место назначили самого боевого из Гогенцоллеров - Фридриха Карла. Этот тридцатишестилетний генерал-принц был единственным из правящей династии настоящим, а не номинальным командующим.
В это время датчане сами, без боя, очистили Фредерисию, поэтому вопрос был лишь в том, какой из островов пруссаки атакуют следующим: Альс или Фюн. Мольтке выступал за высадку на последнем, как более крупном и значимом. Он был, впрочем, готов на две одновременные операции, но осторожный принц решил не распылять сил и атаковать менее защищенный Альс. Через три дня после окончания перемирия, под покровом ночной темноты , прусские солдаты на полутораста лодках и понтонах пересекли пролив. Батареи помешали датскому флоту воспрепятствовать десанту. Мольтке, который спланировал всю операцию, тревожно вслушивался в звуки боя - звуки выстрелов становились все глуше, это означало, что десант удался. Потеряв три сотни солдат против трех тысяч, немцы захватили остров к утру, через восемь часов после начала операции.
Мольтке сделал свое дело, доведя австро-прусскую колесницу до финиша. Успех - не военный, а пропагандистский, превзошел все ожидания. Прежнее датское правительство пало, а новое вступило в прямые переговоры с Пруссией и Австрией, без посредников и германских союзников. Датский король отказался от всех прав на герцогства, предоставив решать их судьбу австрийскому императору и прусскому королю. Война закончилась, австро-прусские войска потеряли 3 т. солдат убитыми и ранеными, потери датчан составили 10,5 т. человек, включая 3 т. пленных.

Немцы радуются, а англичане злятся: Копенгаген можно бомбардировать и захватывать только им

Послесловие
Бисмарку удалось извлечь практически максимум из возможного - будущее герцогств предстояло решать только ему и его австрийскому коллеге. Так как, по известным причинам, он не сумел закрыть эту проблему самым очевидным образом - возвращением герцога Фридриха на правах прусского сателлита, то вопрос о Шлезвиг-Гольштейне приобрел характер гордиева узла. Австрийцы, которых эти территории интересовали постольку-постольку, были не прочь обменять их на что-нибудь из близлежащих к ним прусских владений, но это вариант Берлин не устраивал. В свою очередь Вена не желала удовлетвориться денежной компенсацией.
Узел был разрублен в ходе Семинедельной войны 1866 г. и герцогства были попросту присоединены к Пруссии. После ПМВ торжествовавшие союзники все-таки провели свой плебисцит и северный Шлезвиг, преимущественно населенный датчанами, отошел к Копенгагену - подавляющее число остальных его жителей выступило за то, чтобы оставаться в рейхе. Граница между Данией и ФРГ до сих пор проходит согласно этому разделу 1920 г.
Война 1864 г. была хорошей войной (для тех, кто не погиб, не покалечился и не потерял на ней родственников) - она велась за понятные и справедливые цели, без ненависти и насилия к мирным жителям. С любой точки зрения даже достаточно слабые действия союзников на первом этапе кампании стояли несоизмеримо выше нежели убогие операции французов в Мексике, зверства североамериканских войск в войне против Юга или импровизированные операции союзников на Черном море в Крымскую кампанию. Начав не слишком вдохновляюще, союзники продемонстрировали каких успехов можно достичь при грамотном сочетании дипломатии и силы.

Вскоре после окончания прусско-датской войны 1848-51 года великими державами был утвержден по Лондонскому протоколу 8-го мая 1852 года порядок дальнейшего престолонаследия в Дании на случай смерти короля датского Фредрика VII, последнего члена правящего датского дома по мужской линии, имевшего право наследования в герцогствах Шлезвиг и Гольштейн.
Смерть его последовала 15-го ноября 1863 года.
За последние годы его правления приверженцы господствовавшей в стране партии "Дании до реки Эйдера" издали ряд законов, стремившихся поставить герцогство Шлезвиг в более тесную связь с датским государством. В результате их деятельность привела к тому, что в конце 1863 года Германский союз решил вмешаться в этот вопрос, и когда Дания отказалась отменить изданный 18-го ноября новый основной закон, по которому Шлезвиг входил неотъемлемой частью в датское государство и этим отделялся от Гольштейна, то в конце ноября войска Германского союза, саксонцы и ганноверцы, вступили в пределы Гольштейна.
Вскоре после этого обе великие державы союза, Пруссия и Австрия, решили занять также и Шлезвиг.
Здесь то и было положено начало обще-германской политике прусского министр-президента фон-Бисмарка.
1-го февраля союзные войска заняли Шлезвиг; отсюда можно считать начало сильного политического возрождения Германии.
После ряда сражений на юге, у Миссундэ и Эверзее, датчане очистили, уступая численно сильнейшему противнику, свою сильную позицию - Дюппель, в Шлезвиге. На материке они удержали за собой только Ютландию к северу от Лимфиорда и позицию у Фредериции против северо-западной оконечности Фюнена, сильные укрепления Дюппель-Зондербург на полуострове Зундевит и юго-западную часть острова Альзен.
В середине марта несколько рот прусской пехоты неожиданным нападением заняли остров Фемарн, несмотря на то, что у него стояли три датские канонерки.
Не взирая на ряд дипломатических демаршей, союзники заняли впоследствии всю Ютландию до Скагена; вообще война на материке всем ходом событий сильно напоминала войну 1658 года. Дальнейшие операции союзников, исключая действия против Фредериции и Дюппеля, были безнадежны, так как датский флот, безусловно, контролировал обстановку.
Датский флот прошел те же стадии развития, как и флоты других держав (винтовые суда и броненосцы), и состоял в 1864 году, кроме полусотни гребных судов с 80 орудиями и 24 буксирных пароходов для них, из следующих судов: одного 14-пушечного броненосного фрегата (перестроенного из парусного линейного корабля), одной броненосной батареи с 4-мя орудиями в куполообразных башнях - "Рольф Краке", двух броненосных канонерок (3 орудия), одного 64-пушечного винтового линейного корабля, 4 винтовых фрегатов (34-44 орудия), 3 винтовых корветов (12-16 орудий), 10 винтовых шхун или канонерских лодок (2-3 орудия) и 8 колесных авизо (2-8 орудий); кроме того, имелось еще по 2 парусных линейных корабля, фрегата, корвета и брига (14-84 орудий).
Резервы состояли из 170 офицеров и кадетов, и 1.800 нижних чинов; этого количества людей хватало для укомплектования всех судов.
Укрепления Копенгагена с морского фронта были усилены; форты Трекронер и Превестеен получили казематированные валы. Между обоими морскими фортами построили новый форт Мелум.
Средства на все эти постройки были взяты из сумм, внесенных всеми государствами в 1857 году в размере 35 миллионов марок при уничтожении прежней пошлины за проход через Зунд.
Поздней осенью 1864 года Дания начала вооружение своих судов.
После расформирования флота Германского союза в 1852 году небольшой прусский флот усилился благодаря приобретению части его судов; затем была начата постройка кораблей в Данциге, а в 1855 году Пруссия выменяла у Англии за два строившихся там для нее колесных авизо, один фрегат и два брига.
В конце 1853 года было создано адмиралтейство и принц Адальберт Прусский был назначен "адмиралом прусских берегов и главным начальником флота". В Данциге основали верфь и базу для флота. В Штральзунде и на острове Денхольм устроили склады для флота.
В 1854 оду принц Адальберт подал официальный меморандум, в котором он требовал доведения флота до следующего состава: 9 винтовых линейных кораблей (90 пушек), 3 винтовых фрегатов (40 пушек), 6 винтовых корветов (24 пушки) и 3 паровых авизо, не считая имевшихся уже парусных и 40 гребных судов.
Руководство состояло из штаба начальника флота (Ober-Kommando) и морского министерства, во главе которого стал военный министр, генерал фон Роон.
На прусскую службу стали поступать шведские, голландские, бельгийские офицеры и офицеры бывшего союзного флота. В 1864 году в списках флота числилось уже 120 офицеров и кадет.
В 1864 году прусский флот насчитывал следующие суда: 3 винтовых корвета с закрытой батареей (28 орудий), 1 корвет с открытой батареей (17 орудий), 21 винтовую канонерскую лодку (2-3 орудия), 1 винтовой авизо, королевскую яхту "Грилле" (2 орудия), 2 колесных авизо (2-4 орудия), и кроме того, по 3 парусных фрегата и брига и 36 гребных судов.
В конце 1863 года все суда были переведены из Данцига в Свинемюнде у Штральзунда.
Следует особо отметить, что уже в 1853 году такая континентальная и военно-сухопутная держава, как Пруссия, граничащая только на своей окраине с Балтийским морем, начала делать шаги для приобретения участка побережья на Северном море для постройки военного порта, хотя флот ее находился еще в самом зачаточном состоянии. Это решение, принятое несмотря на имевшиеся уже крупные расходы на армию, является блестящим актом стратегической и торгово-политической предусмотрительности и патриотическим делом для будущности всей Германии на море. При этом не следует упускать из виду, что в 1850 году торговля Германии на Балтийском море была сильнее развита, чем на Северном (58% и 42%), и что самое крупное из германских государств, лежавших по побережью Северного моря, - Ганновер, - относилось к морским затеям Пруссии очень сдержанно и скорее даже враждебно, потому что оно само мечтало о контроле над выходом Германии в Северное море.
Осенью 1854 года Пруссия приобрела у Ольденбурга участок побережья у западного входа во внутреннюю бухту Яде, близ местечка Хеппенс, и сразу приступила к выполнению громадной гидротехнической задачи, - работам по выемке земли и т. п.
Таким образом возникла в Северном море новая морская база Пруссии (и впоследствии Германии) для защиты соседних ганзейских городов Гамбурга и Бремена, вдали от собственного государства, незащищенная слишком еще малочисленным прусским флотом, - в известном смысле - забытый пост.

2. События на море

В начале войны датский флот служил для перевозки войск и находился в крейсерстве - с целью беспокоить неприятельские берега. Затем были сформированы две эскадры для Балтийского и одна для Северного моря. Самая восточная из них, состоявшая из больших судов, крейсировала у Данцига и находилась с середины марта под командой контр-адмирала Ван-Докума. В западной части Балтийского моря командовал под брейд-вымпелом флотилией мелких судов орлогс-капитан (капитан 1 ранга) Максоль. Этой флотилии приходилось довольно часто перестреливаться с прусскими полевыми и осадными батареями.
Небольшой монитор "Рольф Кракен" не имел успеха даже против 12 см. пушек, хотя он в свою очередь не могли пробить его 4,5-дм. брони.
15-го марта началась блокада Свинемюнде-Штеттина, но действие ее было очень ограничено, благодаря большой дистанции, на которой держались датские суда, так что многим пароходам удавалось беспрепятственно входить и выходить.
16-го марта капитан 1 ранга Яхман произвел дальнюю разведку с корветами "Аркона" (28 пушек) и "Нимфа" (13 пушек), чтобы доказать, насколько датская блокада не соответствовала международным договорам.
Он условился на 17 число с флотилией, стоявшей в Грейфсвальдер-Бодден, относительно взаимной поддержки. Эта последняя вышла рано утром в составе колесного авизо "Лорелей" (2 пушки) и 6 винтовых канонерок и вошла по недоразумению в Прорер-вик, вместо того, чтобы стать севернее острова Грейфсвальдер-Ойе, для прикрытия пути отступления отряду Яхмана.
Этот же произвел разведку, чтобы не быть отрезанным с этой стороны и пошел затем к острову Ойе, где к нему присоединился авизо. Канонерки подошли ближе к берегу.
Около полудня на севере, в 50 милях от входа в порт, показались дымки датчан.
Яхман вышел им навстречу и в час пополудни увидел противника в числе шести судов. Это были: линейный корабль "Скьольд" (64 пушки), фрегаты "Зеланд" (флагманский корабль Докума) и "Торденскьольд" (42-44 пушки), 2 корвета (12-16 пушек) и один угольный транспорт.
Итак, против 43 прусских орудий датчане имели 180, но зато их линия была сильно растянута.
Находясь приблизительно в 8 милях к востоку от Ясмунда, капитан Яхман решительно пошел на сближение с противником, построив свои суда в строй фронта; авизо находился в середине. В 2,5 часа пополудни он открыл огонь с расстояния в 4.000 метров; подойдя на 1500 метров, он повернул на юг, стреляя залпами со всего борта; так как уже одни головные суда датчан "Скьольд" и "Зеланд" были в 2,5 раза сильнее его. Несмотря на уменьшившийся вследствие повреждений ход его судов, датчане не могли нагнать его, имея ход всего в 9 узлов.
Авизо отошел к стоявшим у острова канонеркам, которые делали несколько выстрелов с очень большого расстояния, а Яхману удалось в 7 часов вечера, с наступлением темноты, войти в Свинемюнде.
Датчане сделали 1200, пруссаки - 300 выстрелов; первые потеряли 3 человек убитыми и 19 ранеными (на флагманском корабле), последние - 5 человек убитыми и 8 ранеными. "Зеланд" и "Нимфа" пострадали больше всех; последняя имела 19 попаданий в корпус, 4 - в надстройки и несколько десятков - в рангоут.
Несмотря на вскоре начавшиеся случаи заклинения поршневых затворов у прусских 24-фунтовых орудий (затворы системы Варендорфа) и недостаточное обучение прислуги у нарезных орудий, пруссаки достигли все-таки довольно удовлетворительного процента попаданий.
Итак, первое сражение между винтовыми судами осталось нерешительным, но стратегический успех был на стороне пруссаков.
Яхман, произведенный за это дело в контр-адмиралы, вышел на следующий день далеко в море, но не встретил ни одного корабля противника.
Принц Адальберт телеграфировал ему: "только теперь, вашим лихим делом, положено твердое основание прусскому флоту".
Тем временем Австрия также изготовила большую часть своих морских сил. Командовавший в Леванте отрядом капитан 1 ранга фон Тегетгоф получил приказание выйти с двумя корветами в Лиссабон.
Но так как главные силы под начальством контр-адмирала Вюллерсторф-Урбэйра запоздали, то Тегетгофу было предписано идти дальше, а 23-го апреля он получил в Бресте приказание "идти быстро, но осторожно в Тексель и затем в Кукхафен". От адмирала он получил уже месяцем раньше указание соединиться в Текселе с прибывшей туда из Средиземного моря прусской флотилией (1 колесный авизо и 2 винтовых канонерки I класса) и производить с ними общие учения, не подчиняясь однако ни в коем случае пруссакам.
Отправленный в Немецкое море датский капитан I ранга Свенсон получил следующую инструкцию: защищать датскую торговлю в Немецком море и Ла-Манше; по возможности препятствовать проникновению в датские воды противника через Ла-Манш и Северное море; крейсеровать между Эльбой и островом Уайт; грузиться углем в английских портах от Портленда до Лейта и в Текселе или на банке Листер у северной оконечности острова Сильта с высланных туда английских угольщиков.
Англия рассматривалась, следовательно, как база снабжения.
У устья Везера и Эльбы им было взято в начале много призов, но затем, в Бремене, начали обменивать судовые документы германских судов на русские.
Впоследствии датские призовые суды стали признавать из только в том случае, если они были выданы прусским судовладельцам до 1-го февраля, а подданным остальных германских государств до 1-го марта.
Лучшим опорным пунктом Свенсона был остров Гельголанд, соединенный телеграфным кабелем с Англией. Губернатор очень симпатизировал датчанам и сообщал Свенсону о всех движениях австрийских судов.
Посланный на разведку корвет нашел у Текселя прусские суда. Получив известие (как оказалось впоследствии - ложное) о приближении Тегетгофа, Свенсон перешел 24-го апреля в Христиансанд в Норвегии, чтобы пополнить свои запасы и иметь лучшее сообщение со своим морским министром, 5-го мая он вернулся к Гельголанду; там он получил 8-го числа от английского корвета сведения, что поблизости находятся два австрийских и три прусских судна.
С приближением австрийцев общественное мнение Англии, настроенное в пользу Дании, пришло в сильное возбуждение; по его требованию эскадра контр-адмирала сэра Генри Дакра была вызвана из Португалии в Ла-Манш в составе 5 броненосных фрегатов, 1 винтового линейного корабля, 1 фрегата и 1 колесного авизо, чтобы воспрепятствовать активным действиям Австрии, так как по господствовавшему в Англии мнению, одна она являлась владычицей Северного моря.
Но в Копенгагене не верили, что австрийцы отступят перед этой угрозой и даже желали прихода Тегетгофа, рассчитывая легко разбить его небольшой отряд.
В конце апреля Тегетгоф вышел из Бреста, а 1-го мая из Гельдера дальше, на восток.
Перед тем, как войти в Северное море, ему пришлось из Дувра лично отправиться в Лондон, чтобы сделать там официальное заявление о том, что он не пойдет в Балтийское море.
Такой образ действий является крайне странным для нейтрального государства и небывалым превышением своих прав со стороны Англии. После того, как австрийское правительство объявило 1-го мая, что его эскадра не пойдет в Балтийское море, а предназначается только для защиты германского побережья в Северном море, Англия призвала лишь запасных флота и выслала два военных судна к Гельголанду для наблюдения.
8-го мая Тегетгоф вошел в Куксхафен, где он узнал о близости датчан. Рано утром 9-го мая Тегетгоф вышел в море с фрегатами "Шварценберг" (51 орудие) и "Радецкий" (37 орудий), одним четырехпушечным прусским колесным авизо и двумя канонерками (3 пушки).
Эскадра Свенсона состояла из двух фрегатов (флагманский корабль - "Ниль Юэль") и одного корвета.
Со стороны союзников имелось 87 орудий и 1.100 человек команды, у противника - 102 орудия и 1.020 человек, но так как австрийцы и пруссаки имели 26 орудий на поворотных станках, то артиллерийские силы противников были приблизительно равны.
Датчане приближались с севера в строе одной кильватерной колонны, союзники шли в двух кильватерных колоннах.
Тегетгоф держался все время между противником и прусскими канонерками, чтобы не дать их отрезать. Эти последние все-таки сблизились с противником на 650 метров, а большие суда даже на 370 метров.
После продолжительного боя на параллельных курсах, Тегетгофу пришлось взять курс на Гельголанд, в виду того, что мачта его флагманского корабля была вся охвачена огнем.
Через некоторое время он стал на якорь у этого острова. Датчане легли на обратный курс.
Потери: у датчан - 14 убитых, 54 раненых; у австрийцев - 37 убитых, 93 раненых; у пруссаков потерь не было.
"Шварценберг" имел 93 попадания в корпус. На основании полученного ночью приказания датчане пошли в Скагеррак, к норвежским берегам; союзники вернулись в Куксхафен.
Блокада была снята и, следовательно, конечный успех оказался на стороне союзников. Английская нижняя палата парламента приветствовала бурными аплодисментами сообщенное ей известие о том, что датчане выиграли сражение.
Тегетгоф был произведен в контр-адмиралы за его смелый образ действий.
Вскоре прибыл адмирал фон Вюллерсторф с главными силами австрийской эскадры, состоявшими из флагманского линейного корабля "Кайзер", одного броненосного фрегата, одного корвета, двух канонерок и одного авизо. Вскоре за этим последовало совместное предприятие союзников против датских морских сил, стоявших у западного берега Шлезвига.
Две австрийские и две прусские канонерки с несколькими ротами австрийцев заставили датчан сдаться, причем в руки союзников попало 20 судов.
В конце марта принц Адальберт вступил в командование флотилией у Рюгена, состоявшей из 22 военных судов и 7 вооруженных пароходов; сам он находился на яхте "Грилле".
В течение следующих месяцев произошел ряд стычек с большими датскими судами, при чем "Грилле" отличилась несколько раз.
Единственным последствием этих боев было еще большее ослабление датской блокады.

4. Конец войны; план высадки на Зеланд

12-го мая наступило краткое перемирие, заключенное благодаря английскому влиянию и во время которого главнокомандующим вместо Врангеля стал принц Фридрих Карл; начальником штаба был назначен Мольтке.
Против Фюнена нельзя было ничего предпринять из-за политических и дипломатических причин, но начатые во время перемирия приготовления к захвату Альзена, вылились по окончании этого перерыва в неожиданное нападение на остров на рассвете 29-го июня. Мольтке уже не рассчитывал на содействие флота и поэтому переправа произошла в одном из узких мест Альзенского пролива.
Монитор "Рольф Краке" подошел слишком поздно.
Немедленно начались приготовления к атаке Фюнена. Об этом деле принц доносил в середине июля королю: "... с другой стороны занятие Фюнена - единственный смертельный удар, который мы можем нанести Дании, пока мы не господствуем на море".
Но о дальнейших военных приготовлениях уже не приходится говорить; уже в середине июля прекратились военные действия, а 30 октября обе великие державы заключили в Вене с Данией мир, по которому Шлезвиг - Гольштейн и Лауенбург перешли к союзникам, так что у Дании осталось только два миллиона населения.
Мы уже видели, что только флот спас маленькую Данию от оккупации обеими великими державами, и что благодаря ему эти последние вскоре попали в довольно безвыходное положение. Так же ясно мы изложили то большое влияние, которое оказала на ход военных действий на суше и на море угрожавшая своим флотом Англия. Только ее моральная поддержка и поощряла датчан к дальнейшему сопротивлению.
Маленький датский флот достиг того, что острова не были заняты десантом и что датская морская торговля не терпела никакого ущерба, и спас кроме того армию от угрожавшего ей разгрома. Однако он уже не мог так сосредоточиться, как в 1848-50 годах, потому что на этот раз ему все-таки пришлось считаться с наличием морских сил у противника.
Успехи небольшого прусского флота можно назвать вполне удовлетворительными.
Король Вильгельм признал эту заслугу в своем приказе по армии от 7 декабря 1864 года в следующих словах: "Мой вновь основанный флот с достоинством стал рядом с сухопутными войсками и не считал в своем первом бою числа неприятельских кораблей".

План
Введение
1 Причина войны
2 Ход военных действий
3 Итоги и результаты

Список литературы
Датская война (1864)

Введение

Датская война 1864 года (Датско-прусская война, Вторая война за Шлезвиг, Война за герцогства) - военный конфликт между Датским королевством и прусско-австрийской коалицией за отделение приэльбских герцогств Шлезвига и Гольштейна от владений датской короны. Считается первой из войн в процессе объединения Германии вокруг Пруссии.

1. Причина войны

В середине XIX века между Данией и Пруссией возникло соперничество из-за герцогств Шлезвиг и Гольштейн, которые находились в личной унии с Данией. В 1848 году началась война, продлившаяся до 1850 года (смотри Датско-прусская война 1848-1850). После ее окончания прежний статус герцогств был подтвержден Лондонскими протоколами 1850 и 1852 годов. Но в ноябре 1863 года в Дании была принята новая конституция, по которой Шлезвиг присоединялся к Датскому королевству. Австрия и Пруссия при поддержке ряда государств Германского союза посчитали этот шаг нарушением прежних договоренностей. Они потребовали у Дании отменить конституцию и оккупировали Гольштейн, а также германское княжество Лауэнбург, на которое претендовала Дания. А 16 января Австрия и Пруссия объявили Дании ультиматум с требованием восстановить статус Шлезвига. В конце января Дания отклонила ультиматум.

2. Ход военных действий

1 февраля объединенные прусско-австрийские войска численностью в 60 тысяч человек при поддержке 158 орудий (впоследствии армия союзников была увеличена) под общим командованием прусского генерал-фельдмаршала Ф. Врангеля вступили на территорию Шлезвига. К марту 1864 года датская армия (38 тысяч человек, 277 орудий) под командованием генерал-лейтенанта К. де Меца отступила через Фленсбург на укрепленные позиции в районе города Дюббель. Другая часть датской армии отошла на север Ютландии, где засела в крепости Фредерисия. В марте прусско-австрийские войска осадили крепость, а 18 апреля разгромили датчан у Дюббеля. 29 апреля датские войска вынуждены были оставить Фредерисию и эвакуироваться на острова Альс и Фюн. На море в первый период войны господствовал более сильный датский флот, блокировавший побережье Германии. Морские сражения датчан с прусской эскадрой у Ясмунда (о. Рюген) 17 марта и с австрийской эскадрой у Гельголанда 9 мая не дали определенного результата; обе воюющие стороны объявили их своими победами.

25 апреля 1864 года в Лондоне начались мирные переговоры между представительствами воюющих государств при участии Великобритании, Франции и России. Было заключено перемирие до 26 июня. 29 июня прусско-австрийские войска возобновили наступление и к середине июля оккупировали всю Ютландию.

3. Итоги и результаты

Лишь к концу октября 1864 года конфликт был урегулирован полностью, и 30 октября в Вене был подписан мирный договор. Дания отказалась от своих притязаний на Лауэнбург, Шлезвиг и Гольштейн. Герцогства были объявлены совместными владениями Пруссии и Австрии, причем Шлезвигом отныне управляла Пруссия, а Гольштейном - Австрия. Эта война явилась важным этапом на пути объединения Германии под гегемонией Пруссии.

Информация взята из следующих книг:

· Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы . - Москва., 1960.

· Bodart G. Losses of life in modern wars. Austria-Hungary; France . - London., 1916.

Список литературы:

1. Указана численность армии в военное время. Из них 40 500 пехоты, 4900 кавалерии, 5600 артиллеристов и 700 инженеров.

2. В датской армии пропало без вести 812 человек, которых официальные датские источники причисляют к убитым.

Датско-немецкие войны 1848-1850 и 1864 гг. - конфликты между Данией и германскими государствами из-за герцогств Шлезвига-Гольштейна и Лауэнбурга, которые были под властью датской короны.

В связи с ростом национализма как в Дании, так и в Германии эти герцогства стали предметом конфликта. Если датчане хотели присоединить Шлезвиг, где часть населения говорила по-датски, к Дании, то немцы хотели присоединения герцогств к Германии.

Положение осложнялось неясностью в династических вопросах, так как во всех частях владений действовали различные законы о престолонаследии, а у датского короля Фредерика VII не было наследников. Во время революции в Дании 1848 г. герцогства восстали под руководством средней линии династии Ольденбургов - Августенбургов и были поддержаны Пруссией и другими германскими государствами. Данию поддерживали Швеция, Норвегия. Дипломатическую поддержку датчанам оказала Россия. Началась первая война, которая шла с переменным успехом. В конце концов при дипломатическом содействии России и Великобритании удалось прекратить войну, но проблема не была решена.

По протоколу, подписанному в Лондоне в 1850 г., трон должен был перейти к младшей ветви династии Ольденбургов - Глюксбургам. Кончина в 1863 г. датского короля Фредерика VII и одновременно принятие новой конституции, общей для Дании и Шлезвига, вызвали новую войну, основными участниками которой стали Пруссия и Австрия. Датские войска потерпели поражение, и по Венскому миру Дания была вынуждена отказаться от герцогств, которые отошли к Германии.

В декабре 1863 г. Союзный сейм постановил оккупировать Гольштейн-Лауэнбург. Саксонские и ганноверские войска во главе с Фредериком Августенбургским вступили в герцогство. О. Бисмарк же использовал занятие Гольштейна для захвата Шлезвига. Вслед за ультиматумом датскому правительству об отмене ноябрьской конституции, который Коппенга- ген отклонил, австро-прусские войска в феврале 1864 г. форсировали Эйдер и вторглись в Шлезвиг, проигнорировав протесты «триады» - Баварии, Саксонии, Ганновера. Проведя военную демонстрацию на границах двух последних стран, Берлин добился от Союзного сейма «разрешения» для Пруссии и Австрии осуществлять всю полноту власти в Гольштейне, Лауэнбурге и Шлезвиге. Бисмарк просчитал ситуацию безошибочно, события развивались точно по его сценарию.

Пруссия обеспечила себе благожелательную позицию России, которая вместе с другими державами побуждала Копенгаген отменить ноябрьскую конституцию. Когда правительство Швеции и король Карл XV (1859- 1872) обсуждали вопрос об оказании Дании военной помощи, Александр II пригрозил послать войска в Финляндию, а в ходе войны он отклонил предложение Лондона о совместной военноморской демонстрации на Балтике в защиту Дании, щедро оплатив Пруссии за содействие в польском вопросе.

Англия - союзник датчан в прусско-датской войне (1848-1850) - внешне проявляла живое участие к Дании. Симпатии к ней со стороны английской общественности усилились благодаря женитьбе принца Уэльского (будущего английского короля Эдуарда VII) на Александре Датской, дочери Кристиана Глюксбургского, вскоре провозглашенного королем Дании. Однако воевать в ее интересах сент- джеймский кабинет не собирался. Тем более, что война за Шлезвиг- Гольштейн была бы сухопутной войной, которую Англия не могла вести без союзников на континенте. В начале германо-датского конфликта Г. Пальмерстон, заявил в палате общин, что в случае войны Англия не оставит Данию в беде. Британский премьер всячески обнадеживал сперва Фредерика VII, а затем Кристиана IX обещаниями помощи. Сдерживая притязания прусской стороны на Шлезвиг-Гольштейн, Лондон вместе с тем советовал Копенгагену не предпринимать в герцогствах никаких действий, вызывающих недовольство Германского союза. В углубляющемся кризисе германо-датских отношений английская дипломатия, исходя из стратегической задачи сохранения европейского баланса сил, безуспешно пыталась решить две взаимосвязанные задачи: добиться от Дании уступок в вопросе управления герцогствами и предотвратить военное вмешательство германских государств.

Позиция британского руководства в германо-датском конфликте определенным образом зависела от королевы Виктории (1837-1901). Дочь немки, супруга немца и теща прусского кронпринца, испытывая горячие симпатии к герцогствам, винила Копенгаген за возникновение конфликта, считала необходимым заставить датскую монархию отказаться от полного подчинения Шлезвига и решительно выступала против проектов политического нажима на Германский союз. Королева потребовала от Пальмерстона согласовывать с ней все меры правительства в области международных вопросов, особенно относящиеся к шлезвиг-голыптейнскому. В Букингемском дворце (его Виктория выбрала постоянным местом проживания и принимала там иностранных послов; кабинет министров продолжал располагаться в Сент-Джеймском дворце) столь яростно защищали позиции германских дворов, что Пальмерстону пришлось напомнить Виктории: долг монарха Великобритании состоит, прежде всего, в защите интересов своей страны. В Лондоне смирились с заявленной Бисмарком накануне вторжения в Шлезвиг программой оккупации герцогства «на консервативных началах» и неприкосновенности датской монархии. Уже в ходе войны в Ютландии глава Форин офис Д. Рассел ставил на обсуждение вопрос о посылке британского флота к театру военных действий, но большинство членов кабинета высказалось против подобных действий.

Вместе с тем Англия пыталась подтолкнуть Францию выступить на стороне Дании, поссорив ее тем самым с Пруссией и Россией. Рассел неоднократно предлагал Парижу совместно вмешаться в дела Ютландии и предотвратить расчленение датской монархии. Однако французский император Наполеон III требовал гарантий - обязательное военное участие Англии и ее согласие на расширение границ Франции на левом берегу Рейна. В Лондоне не горели желанием предоставить подобные гарантии. Французский император возложил вину за неудачу вмешательства в польские дела на сент-джеймский кабинет, не забыл он и почти оскорбительный ответ Рассела на свое предложение, сделанное в ноябре 1863 г., о созыве европейского конгресса для обсуждения всех спорных вопросов и замене Венской системы новыми соглашениями. Это было на руку Бисмарку, который всячески старался расположить в свою пользу Наполеона, заверяя его о своей мечте «крепкими дружественными узами» связать Пруссию и Францию. Париж решил соблюдать нейтралитет в австро-прус- ско-датской войне.

Швеция также сохранила нейтралитет, хотя король Карл XV являлся близким другом Фредерика VII, и в июле 1863 г. во время визита в Копенгаген предложил датскому королю заключить с ним оборонительный союз и скандинавскую унию под властью династии Бернандотов. Карл гарантировал Фредерику в случае немецкого нападения перебросить свою армию к Эйдеру. Однако подписание договора натолкнулось на сопротивление большинства в шведско-норвежском министерском совете, когда в Стокгольме узнали, что державы отказались поддержать союз Швеции с Данией.

Дания осталась совершенно одинокой - никто не пришел ей на помощь. Ее армия под напором превосходивших сил противника отступала, неся тяжелые потери. От заседавшей в Лондоне международной конференции (апрель-июнь 1864) датчане никакой помощи не получили. Более того, участники конференции - Великобритания, Франция, Россия, Дания, Пруссия и Австрия - признали невозможным сохранение прежних Лондонских протоколов и аннулировали права датской монархии на Шлезвиг, Гольштейн и Лауэнбург.

Военные действия возобновились. Австро-прусские войска завершили оккупацию всего Ютландского полуострова.

Переговоры враждующих сторон окончились подписанием 30 октября 1864 г. Венского мирного договора. Датский король отказался от Шлезвига, Гольштейна и Лауэнбурга в пользу австрийского императора и прусского короля. Вопрос о престолонаследии в герцогствах был обойден молчанием.